У меня специфические акустические галлюцинации или это все-таки прозвучало? Нет, жена сидит рядом. Надо бы что-нибудь сказать, но с языка слетает нечто отнюдь не нежное: «Ты что, серьезно? » Жена, обидевшись, уходит. Приходится полвечера искать пути к примирению, объяснять всё неожиданностью случившегося. И изображать искреннюю радость на лице. Только не подумайте, что я какой-то детоненавистник или еще чего-нибудь похуже. Просто так хотелось стать на ноги покрепче, наладить все. В голове проскальзывает мысль, что покупка компьютера и видеокамеры откладывается на неизвестно какое время. А ведь так обидно. А может, подать в суд на эту, как ее, вот забыл, компанию, которая снабдила жену контрацептивами. Да-да, мы же живем в правовом государстве. Может жена что-то напутала с календарем или просто задержка. Срочно к врачу. Это идея! Нет, не думайте, что я не люблю детей, просто, может быть, чуть-чуть попозже…
Жена сходила к доктору и… принесла длинный список предметов и рекомендаций, необходимых ей и запрещенных мне. А через пару дней через знакомых медиков вооружилась еще одним списком того, чего ей нельзя. Курить я теперь хожу на лестничную клетку, однако жену я уговорил — пагубную для будущих детей привычку она бросает. В квартире резко сокращается количество консервированных огурцов, через день к столу подается нечто соленое под общим названием «селедка», через неделю категорически запрещаю жене солить что-либо при приготовлении. Специально записываю на листок бумаги: «Картошка жареная — 0, 5 ст. ложки. Борщ — 1, 5 ст. ложки» Отдельно выделяю: не доверять своему вкусу.
Боже, как можно с таким наслаждением жевать лимон! В нашем доме поселился гость с весьма необычным именем — токсикоз. Жена утверждает, что он у нее необыкновенно сильный. С завидной периодичностью завтраки, обеды и ужины отправляются навстречу белому брату (то есть, в унитаз). Мои реакции приведены в состояние постоянной боевой готовности, ибо жена так и норовит грохнуться в обморок в особо людном месте. Греет лишь надежда на то, что все это когда-нибудь закончиться. Дни бегут, вместе с ними приходит осознание того, что жизнь изменилась на сто восемьдесят градусов. Скоро в дом придет новый хозяин, который будет занимать все наше внимание, кричать по ночам, переводить гору памперсов, а мне останется лишь с готовностью потакать ему.
Ни тебе с друзьями пивка попить, ни в клуб развеяться. Разве что бабушки-дедушки помогут, но это еще когда будет… Налаженный быт летит к черту. На работе друзья сочувственно называют папашей, не скрывая при этом иронии толщиной с хорошее бревно. Расходы на пиво, аудио- и видеопродукцию, книги, журналы и прочие чисто мужские развлечения сводятся к нулю. И вообще, кто это придумал, что беременным женщинам ни в чем нельзя отказывать? Дайте мне чуть-чуть побыть беременным!
Скажите, это действительно моя жена? Может, у нее есть сестра-близнец, с которой меня специально забыли познакомить, а теперь их поменяли местами? И мне придется до скончания жизни коротать дни с этим капризным, раздражающимся по любому, даже самому незначительному, поводу и до слез обижающимся по любой причине существом… Иногда, приходя в благодушное настроение, она обещает, что все вернется на свои места, как только она родит. Хорошо бы, а то вдруг ей всерьез понравится то, что любой ее каприз тут же исполняется, дабы избежать конфликта. Кстати, а что будет после родов с этим ужасным животом и всеми этими многочисленными складочками — складушечками. На память приходят многочисленные рассказы родни на тему она как родила, так сразу располнела. Остается лишь верить в клятвенные обещания как только, так сразу заняться бегом и посещением спортзала. Правда, остается невыясненным, кто же в этом случае будет заниматься ребенком. Хотя у меня на этот счет есть определенные предложения — скорее всего, это будет человек, сидящий напротив меня в зеркале.
Женившись, я тешил себя мыслью, что завтраки — обеды — ужины всухомятку (да здравствует семейный уют) и случайные половые связи (после которых с некоторым страхом ожидаешь определенных симптомов, отправляясь по-маленькому) останутся в прошлом. Увы. Жена быстро устает, ей надо побольше гулять и есть фруктов и меньше напряжения, разного рода нагрузок и усилий. Наша семья превращается в своего рода кухонный комбайн, в котором жена выполняет основные мыслительно — интеллектуальные функции, задавая режим и последовательность выполнения работ, а я — функции механической приставки, строго выполняющей все команды.
Если встречи с утюгом в прошлой холостяцкой жизни изредка происходили и он, как и положено мужчине, ведет себя смирно и спокойно, то стиральная машина — это истинное воплощение женщины, вертлявой и непоседливой, так и норовит облить водой. Неужели мы так часто меняем белье, оно ведь еще совсем чистое. Нет, никто, конечно, не настаивает на том, чтобы его доводить до состояния стояния, но все же… О сексуальной жизни и говорить нечего — она отсутствует напрочь. Настроение от этого лучше не становится. Это наверняка происки врагов!
Откуда в нашем доме могла взяться Малая медицинская энциклопедия (на самом деле ее прихватила с собой жена во время последнего визита к моей маме-врачу)? Как человек любопытный и стремящийся к расширению кругозора (дабы достойно противостоять жене, становящейся настоящим докой относительно своих привилегий, которые ей даёт её интересное «положение»), изучаю всё, что имеет отношение к беременности и родам. За что и оказываюсь наказанным снимками и рисунками различных уродств и патологий, а также красочным описанием возможных болезней и осложнений. А тут ещё и мама, пребывая в благодушном настроении, решила порассказать о кое-каких случаях из своей практики… Люди, вот только серьёзно, вы что, решили всем скопом меня с ума сдвинуть?
Жена боится. Для неё это будет в первый раз (как будто для меня второй…, но моё мнение здесь в расчёт не принимается). Она боится боли, неизвестности, больницы и кесарева сечения. Ей нужны положительные эмоции. Я превращаюсь в некоторое подобие партийного деятеля минувших времён, с настойчивостью заводного попугая повторяющего, что все через это проходили, что ничего страшного нет, что всё будет хорошо, всё будет хорошо, хорошо, хорошо, хорошо… Непонятно даже получается, кого я успокаиваю — её или себя. В конце концов, я уже согласен делать что угодно — стирать, гладить, менять памперсы и втихаря материться по ночам, лишь бы только закончилась эта чёртова неопределённость… Жена наконец-то встала на учёт…
Когда она вернулась из поликлиники… Нет, не подумайте, что я совсем не люблю детей. Я уже полюбил того, одного. Мне нравится прикасаться руками к животу жены, ощущать ладонью толчки этой маленькой жизни, чувствовать, как ребёнок там ворочается и сучит ножками. Я уже чувствую себя отцом. Но почему, почему, спрашивается, их там двое?! Спустя время…
А мы уже взрослые — нам исполнилось целых две недели. Мы перепутали день с ночью, поэтому днём спим, а ночью устраиваем родным и близким дискотеки. Мы уже ходим гулять и принимаем ванны. А у папы появилась великая мечта — как-нибудь выспаться. А ещё папа понял, что всё, пережитое во время беременности жены, было лишь цветочками, а вот теперь пришло время собирать ягодки. Хотя и предродовое время было отнюдь не подарком. Жена напоминала известную картину «Девочка на шаре», с той лишь разницей, что шар был внутри нее. Каждый божий вечер у неё болела спина, через день — низ живота, и каждый раз ей казалось, что всё, вот оно, началось. И лишь присутствие свекрови с медицинским образованием хоть как-то её успокаивало. Поэтому, когда мне на работу позвонили и сказали, что жену забрали рожать, особых эмоций у меня так и не возникло. Забрали так забрали. И только на следующий день, когда жена родила, когда развеялась эйфория и похмельный синдром от торжественного посвящения меня в отцы двумя моими папами, ставшими дедушками в который раз, пришёл страх — как там дети? Нынче ведь такая экология, да я и в армии вокруг всякой излучающей ерунды крутился, да и врачи у нас такие номера могут отколоть. Этот страх, он так и не ушёл далеко, а вдруг я в чём-то виноват перед своими детьми?
Хотя особо переживать сейчас некогда — у нас страда. Приходится постигать огромное количество странных запретов: коляску пустую качать нельзя — дети плакать будут; через голову смотреть нельзя — спать не будут, и прочая, прочая, прочая… Но если жене, когда она хныкала и стонала, ещё что-то можно было объяснить или рассказать, как-то утешить, узнать хотя бы причину расстройства, то эти два младых «короеда» своим поведением просто вгоняют меня в панику. Неделя понадобилась, чтобы я перестал бояться брать их на руки. Но это уже совсем другая история.
Комментарий другого непосредственного участника, т.е. жены. В принципе, ничего другого я прочитать и не собиралась. Ну куда же мы, бедные и несчастные, без вашей надежды и опоры! Я бы даже некоторую сумму пожертвовала, чтобы наши отцы тоже смогли почувствовать все прелести материнства.
Очень важное дополнение
Про всё написанное выше. Прочитать и… забыть! Потому что, когда приходишь с работы, а тебе навстречу быстро-быстро так шлёпают два сорванца, прыгают на руки-ноги, одновременно успевая: -проверить, не принёс ли папа чего-то вкусненького; -пару раз пихнуть друг друга, поссориться и тут же помириться; -пожаловаться друг на друга, что он меня обижал, хотя я вёл себя хорошо; -рассказать о том, что в садике они вели себя почти прилично; -что кот сегодня наказан, потому что успел украсть с тарелки кусок котлеты (не факт, что котлета сама не упала со стола с чьей-то помощью); -что по телевизору новая серия «Покемонов»; -что на приставке мама запретила играть…
И после этого все проблемы (шеф-деспот, маленькая зарплата, глобальное потребление, курс доллара, неоплаченный кредит) стремительно уходят на второй план. Потому что это всё ерунда, когда у тебя есть такой смысл жизни.
